В 1755-1756 гг. в связи с разгромом Джунгарского ханства территория Горного Алтая была наводнена войсками Цинской империи и мятежного нойона Амурсаны. В январе 1756 г. в долине реки Кайрлука состоялся совет 13 зайсанов (Омбо, Боокол, Кутук, Буктуш, Бурут, Номыкай Амзына, Кочерен и др.). От имени собравшихся зайсан Омбо обратился к императрице Елизавете с просьбой о приеме их в подданство и защите. На совете зайсанов, состоявшемся 3 мая 1756 г., было подтверждено их желание быть в подданстве России. 24 мая в штабе командующего сибирскими войсками поступил указ Коллегии иностранных дел (КИД) России от 2 мая 1976 г. с обстоятельным изложением условий и порядка приема джунгарцев (алтайцев) в подданство России. «Вышеписанным зенгородским зайсанам, - говорилось в этом указе, - хотя бы они в соединении к волжским калмыкам и не пошли, от подданства Ея Императорского Величества не отказывать, но по вышеозначеным ли рекам или в других местах внутри границы им кочевать позволить, сие оставляется на тамошнее рассмотрение». Особое вниммание обращалось на принятие соответствующих мер с тем, чтобы алтайцы «по вступлении их в подданство Ея Императорского Величества с китайской стороны оставлены были в покое». Опасаясь цинских вторжений, предписывалось также любыми способами склонить новоподданных перейти жить в приволжские степи.
21 июня 1756 г. в Бийскую крепость прибыли зайсаны Буктуш, Бурут, Черен, Номык и демичи Менгош Сергеков из отока зайсана Боокола. Позднее к Бийску вышли зайсаны Намык Еманаев, Кокшин Емзынаков и Кутук Кутуйгулин. Таким образом, на всем протяжении Колывано-Кузнецкой и южной части Иртышской военных линий (в Бийской, Колыванской и Усть-Каменогорской крепостях) происходил массовый прием бывших джунгарских подданных в российское подданство.
В сентябре 1756 г. присягнули на верность России зайсаны Омбо, Кулчугай и Бобой, старшины (демичи) Менгош Сергеков, Самур, Алтай, Яйкаш, Дабхур со своими людьми. Общая численность принятых людей составила примерно 3300 человек. В октябре 1756 г. в Усть-Каменогорской крепости приняли российское подданство зайсаны Бату-Менко, Еркен-Кашка, Ангир Бойкен, Байсур-Бакши и Гурбан-Кашка (1575 человек). Также были приняты старшины зайсана Кульчукая (657 человек). К концу 1756 г. численность принятых в российское подданство составила свыше 5530 человек. А к началу лета 1757 г., согласно донесению оренбургского губернатора В. А. Мятлева, в российское подданство всего принято 7011 человек.
Указом КИД России от 20 мая 1757 г. предписывалось разными партиями отправлять принятых в состав России алтайцев (теленгутов, урянхайцев) и других джунгарских беженцев на Волгу. 28 июля 1757 г. из Бийска вышел большой кош-караван с 2277 переселенцами. Путь каравана пролегал через Семипалатинск, Омск, Тару, Ишим, Куртамыш. Согласно посланию, на имя императрицы Елизаветы Петровны от 17 февраля 1761 г. среди волжских калмыков расселено 2047 кибиток (дворов) алтайцев-теленгутов и урянхайцев. Отдельной группой переселялись крещеные джунгарские беженцы, находившиеся на сибирских военных линиях. В октябре 1757 г. в Томск была доставлена и размещена в окрестных деревнях группа из 408 человек. В деревнях Тарского уезда зимовали 408 человек и в Уклыкарагайской крепости — 279 человек. Летом 1758 г. большая группа крещеных джунгарских переселенцев продолжила путь в Ставрополь (совр. Тольятти). Но часть переселенцев была оставлена в Оренбурге и включена в нерегулярный калмыцкий корпус как отдельная рота во главе с зайсаном Андреем Карловым. По донесению оренбургской губернской канцелярии и согласно «Выписке из дел о зенгорском народе», составленной в КИД России, к ноябрю 1759 г. в Ставрополь было доставлено одних только мужчин 1765 человек. Следует сказать, что не все джунгарские беженцы были отправлены в Поволжье. Значительная группа беженцев была размещена в Кузнецком и Красноярском уездах, где пополнила местное ясачное (телеутское, шорское, хакасское) население.
Своеобразие политической ситуации состояло в том, что во второй половине 1750-х гг. в центральной и южной частях Горного Алтая, помимо алтайцев — российских подданных, оставалась большая группа населения, формально не принявшая ни российского, ни цинского подданства из-за боязни быть переселенными из родной земли. Однако благодаря миссиям поручика Ф. Заливина и боярского сына И. Максюкова в центральный Алтай (долину Урсула) удалось склонить оставшихся в горах Алтая зайсанов Намжила Тысова, Чубрека Акбилекова и некоторых старшин перейти в подданство России. В 1760-1761 гг. российским правительством предпринимались попытки укрепления российской границы на Алтае путем строительства крепостей и других военных сооружений. Но из-за «непроходимых естественных препятствий» реализовать план не удалось. Поэтому территория Горного Алтая осталась за пределами линии российских военных крепостей, форпостов и других укреплений. По внутреннюю сторону цинско-китайских пограничных застав оказались кочевья чуйских теленгитов на юго-востоке Горного Алтая. Вплоть до начала 1790-х гг. цинское правительство Китая не оставляло идею отторжения земель алтайцев и предъявляло различные претензии. О претензиях цинских пограничных чиновников в декабре 1790 г. было сообщено в КИД России. 1 апреля 1791 г. от правительствующего Сената получено указание пресекать каждый случай территориального притязания цинской пограничной администрации. В случае невозможности мирного разрешения инцидента предписывалось остановить его «действием воинских команд». Тем самым был положен конец провокационным действиям цинских пограничных властей.
Присоединение Горного Алтая, занимающего стратегическое положение на стыке Западной Сибири и Центральной Азии, укрепило геополитическую позицию России и создало условия для ее последующего продвижения в Центральную Азию. В многовековой истории алтайского народа середина XVIII столетия остается знаменательной вехой: в составе Российского государства XIX век: перемены в хозяйственной и общественной жизни стали возможными возрождение этнокультурного потенциала обескровленных войной теленгутов, других алтайских племен и их консолидация в новую этническую общность — алтайский народ.
Переход к мирной жизни. Территория Горного Алтая после присоединения к России входила сначала в Кузнецкий уезд, затем (с 1782 г.) отнесена к Бийскому уезду Колыванской губернии. С 1804 г. Бийский и Кузнецкий округа (уезды) включены в состав Томской губернии. Низовое звено управления коренных жителей Горного Алтая практически не претерпело изменений. Так, жители северного Алтая входили в старые ясачные волости, юго-восточной части — в таутелеутские двоеданческие волости. Алтайцы, бывшие джунгарские подданные, были распределены по кочевым дючинам.
Во второй половине XVIII в. система управления и суда коренных народов Сибири определялась Инструкцией Сената 1763 г., выданной секунд-майору А. Щербачеву для урегулирования сбора ясака во время поездки по Сибири. Инструкция определяла порядок сбора ясака, а также порядок торговли с ясачным населением. Однако особенности и трудности управления огромной территорией Сибири заставляли российское правительство приступить к очередным реформам.
Реформа М. М. Сперанского. В первой трети XIX в. реформа системы управления Сибири проводилась под руководством видного государственного деятеля М. М. Сперанского, назначенного именным указом от 22 марта 1819 г. генерал-губернатором Сибири. 22 июля 1822 г. император Александр I утвердил ю законов, в том числе «Учреждения для управления Сибирских губерний» и «Устав об управлении инородцев». В зависимости от образа жизни «все обитающие в Сибири инородные племена, именуемые поныне ясачными» отнесены к сословию «инородцев» с делением на три разряда: оседлых, кочевых и бродячих. Коренные народы Бийского и Кузнецкого округов были отнесены ко второму разряду. Они сохранили систему управления и судопроизводства, основанную на нормах обычного права; по особому положению платили подати и несли повинности. За кочевниками закреплены права на земли, «ныне ими занимаемые»; они освобождались от рекрутской (военной) повинности, пользовались свободой вероисповедания. В практике управления алтайцев сохранились те же должности, какие существовали до принятия Устава. Во главе кочевой волости (дючины) стоял зайсан, которому подчинялись демичи, шуленги и арбанаки. В общественной жизни алтайцев XIX в. сохранилась старинная традиция созыва народных съездов (сугланов) должностных лиц родового управления и знатных людей всех дючин. На таких съездах происходили судебные разбирательства, обсуждались и принимались решения о раскладке и несению разных повинностей, порядке пользования кедровыми лесами, охотничьими угодьями и др.
В общественном управлении двух чуйских двоеданческих волостей имелись отличия. Все внутренние дела в этих волостях (кошунах) зайсаны решали под контролем китайских чиновников, наведывавшихся на пограничный пикет Суок. Чуйские зайсаны и демичи выполняли ряд обязательств и перед российским правительством: добровольно вносили в Бийское окружное казначейство натуральные подати (калан), обеспечивали безопасность и охрану имущества россиян, находившихся на их кочевьях.
Поселения русских крестьян (села, деревни) причислялись к крестьянским волостям, управления которых находились в предгорной части XIX век: перемены в хозяйственной и общественной жизни на большом удалении. Например, село Нижний Уймон относилось к Смоленской волости. То же самое происходило и с переселенческими поселками. Так, поселки, расположенные вдоль Чуйского тракта, были причислены к Алтайской волости (с центром в селе Алтайском), а поселки вблизи Уймонского тракта — к Ануйской волости (село Ануйское).
Присоединение чуйских волостей к России. В июле 1862 г. в Чугучаке (Китай) начался очередной раунд переговоров о демаркации российско-китайской государственной границы (включая ее алтайский участок), и вновь встал вопрос о территории чуйских волостей и политическом статусе чуйских теленгитов. В результате активной разъяснительной работы представителей российских официальных властей (А. Г. Принтца, томского губернатора М. Г. Лерхе) при непосредственном участии миссионера и писателя М. В. Чевалкова зайсаны, «лучшие и почетные» люди чуйских теленгитов, склонились к переходу в подданство «белого царя». Жители 1-й чуйской волости официально были приняты в российское подданство 10 октября 1864 г., а 2-й чуйской волости —12 января 1865 г.
Рост народонаселения. После присоединения Горного Алтая к Российскому государству сословно-этнический состав его населения значительно изменился. Во второй половине XVIII в. общая стабилизация политической обстановки в Горном Алтае способствовала тому, что большое количество людей, ранее скрывавшееся в горах, стало причисляться к алтайским дючинам. В первой трети XIX в. на демографии положительно сказались два фактора: постепенное налаживание мирной жизни, возрождение скотоводства и земледелия; возвращение на родину части населения, ранее угнанного в неволю. Одни возвратились домой по требованию сибирской губернской администрации, другие это сделали путем поднесения богатых даров пограничным цинским начальникам, а остальным сопутствовала удача при их бегстве с неволи домой. В последующий период на рост населения региона существенно повлиял нарастающий приток русских крестьян и оседлых «инородцев» (телеутов и обруселых потомков коренных жителей) из соседних районов Сибири. В целом, за столетие (1797-1897 гг.) общая численность населения Горного Алтая увеличилась в10,4 раз, а только кочевых волостей и дючин — в 7,5 раз.
Переход от кочевничества к оседлости. Одним из позитивных последствий длительного соседства и постоянно усиливавшихся хозяйственных и культурных связей алтайцев и местных русских крестьян стал переход значительной части алтайцев от кочевничества к оседлости. По переписи 1897 г., в Горном Алтае было учтено 587 населенных пунктов, в том числе 210 оседлых поселений (села, деревни, поселки, заимки, аилы) и 377 стойбищ (урочищ). В первой группе поселений проживало 45 % населения, а во второй, т. е. в стойбищах, — 55 % всего населения, в т. ч. свыше 70 % коренных жителей. Общая тенденция перехода алтайских горных скотоводов-полукочевников к оседлости отразилась в изменении типов жилища. По сведениям на 1832 г., единственной формой жилища алтайцев являлись юрты, притом половина из них были войлочными. К концу XIX в. основной формой жилища алтайцев остается юрта (89% всех жилищ), но уже распространяются избы и дома (11 %). Среди юрт доля войлочных снизилась до 5 %. Показателем распространения оседлости среди алтайцев служит и степень развития у них земледелия и заготовки кормов для скота: по данным на 1896 г. 49 % хозяйств имели посевы и 96 % заготовляли сено.
Начало XX века: реформы и преобразования
Административная и земельная реформы. На основе закона от 31 мая 1899 г. в 1902-1906 гг. были отграничены земельные и лесные наделы русских крестьян-старожилов и оседлых алтайцев («инородцев») Горного Алтая. С землеустройством оседлого населения встал вопрос об устройстве кочевого населения. Этот вопрос неоднократно обсуждался в Кабинете, Переселенческом управлении, Томском губернском управлении и окончательно был одобрен в конце 1910 г. В 1911-1913 гг. кочевому населению также были отведены земельные наделы. Решением губернского управления от 21 марта 1912 г. кочевое «инородческое» население Горного Алтая было переведено в разряд оседлого с введением общественного управления и суда на основании общего положения о крестьянах. В 1912-1913 гг. кочевые волости (дючины) с родовыми правлениями ликвидируются и вместо них вводятся территориальные волости с сельскими обществами общекрестьянского образца. В итоге землеустройства получили полное поземельное и административное устройство 630 населенных пунктов, которые были объединены в 263 сельских (земельных) общества.
